Дора и дороги

Постоянный автор «Сибирских огней» и член жюри «Национального бестселлера-2020» Михаил Хлебников – о книге Марты Керто «Чтобы сказать ему».

Начиная читать «Чтобы сказать ему», я ничего не знал об авторе этого примечательного текста. Прочитав его, узнал, что Марта Кетро — известный блогер и писатель.

Сам роман небольшой, но емкий, иногда загадочный. Начинается он с того, что автор рассуждает о роли ребенка в жизни женщины. Дитя ей просто необходимо, природа такая:

Купит у нищенки здорового темноглазого мальчика, развяжет цветастое отрепье и сожжет, а ребенка искупает в желтоватой ромашковой воде или вот с чередой тоже хорошо. А то назначит младенцем полено или котенка, станет баюкать, отпаивать молоком.

Для блогера, наверное, глубоко и лайково, для писателя не очень.

Зачин получился излишне философским, нужно возвращать внимание базового читателя. Требуется настоящий заход на бестселлер. Некая Дора вспоминает о проблемах, связанных с менструацией. Обстоятельно и с подсчетом потерь. Например, секса и других ускользающе прекрасных моментов бытия. Очень скоро Кетро показывает, на какой размах способен настоящий блогер. Есть и другая проблема, помимо менструации. Случился апокалипсис. Это не метафора:

Старушка-Африка устала, внезапно сказала «крак», от нее откололся кусок размером с Австралию, и через полмира пронеслась огромная волна, которая нахрен все смыла. Ну, почти все. Их штат и несколько соседних, лежащих в центре континента, остались целы, но восточное побережье накрыло целиком, запад тоже пострадал, прокатилась цепь землетрясений — ну да все это знают. А когда катаклизмы утихли, оказалось, что мир непоправимо изменился.

При этом ничего особенно в жизни людей не поменялось. Выручили набитые харчами и шмотьем торговые центры, а потом все наладилось. Чтобы не сказали, что клевещу, цитата:

Огромные моллы, забитые товарами до крыш, могли какое-то время обеспечивать людей всем необходимым, позволяя сохранить остатки привычного комфорта в ожидании момента, когда окрестные заводы переориентируются под новые условия.

Да, ребята, окрестные заводы все поправят.

Но кое-что серьезно изменилось в жизни Доры. От нее ушел муж. Куда-то туда, за границу разлома. Встал после секса и вышел за дверь. Или секс с Дорой обрыдл, или захотел узнать, что находится за пределами окрестных заводов. Может, совпали две причины. Ушел и ушел. Больше автор о нем не вспомнит. Дора возмещает потерю открытием такого рода занятия, как эмомейкерство. Сложное слово автор объясняет уклончиво: «эмомейкеры занимались формированием и корректировкой настроений». Дора приходит на радио и начинает корректировать в прямом эфире:

— Сегодня злая луна, девочки, ой до чего злая. Помните, какова она порой: сексуальная, печальная, иногда попросту скучная — и такое бывает с ней, но сегодня поберегите души вокруг вас, потому что у нее и когти, и зубы, и мускулистые ноги, на которых можно умчаться дальше, чем хотелось бы.

Подумаешь, луна с мускулистыми ногами… Автор ведь предупреждал, что «мир непоправимо изменился». Тут выясняется, что свалил за пределы разлома и Гарри — сын Доры. Сказал, что пойдет искать дом дедушки. Есть вариант, что сыну просто стало стыдно, когда он услышал мамашины коррекции. Корректорша встрепенулась: «Дора почувствовала уже несколько позабытое сияние в груди». Еще раз: «мир изменился», и сияние теперь можно почувствовать, а не только увидеть.

Дора собирается и отправляется на поиски сына, плюнув на работу и непростую личную жизнь, про которую автор пишет «красивым литературным языком». Вот про неверного кобелину:

Хотя он с наслаждением купался в ее чувствах, раскрывался навстречу, на глазах утрачивая налет нарочитого цинизма, который часто образовывается у юношей годам к тридцати, расцветал, расслаблялся — и однажды без памяти влюбился. Правда, не в нее, а в какую-то более молодую девушку.

Терять, помимо неплохих денег на радио, нечего. Сначала она едет на электросамокате, а потом идет по старинке — ногами. Перед ней мир постапока.

В своих странствиях Дора встречает людей, которые рассказывают ей про свою непростую жизнь. Как правило, проблема в отношениях с матерью. Вот безымянный Красавчик. Он любил маму, но отсутствовал в момент ее смерти, проспал. И он тоже отправился странствовать. Вот жирная девушка (жестокий апокалипсис, жестокий), которую мама прессовала за большую грудь и обзывала, хотя сама родила ее от какого-то мексиканца. У седовласого байкера Тони тоже сложные отношения с матерью: «Лазила она в его вещах с самого детства, когда у него и тайн никаких не было». Транссексуалы из розового автобуса — они дают представления для не утративших толерантность фермеров — также исповедуются. Мамы их предсказуемо не понимают. Естественно, что присутствуют и лирические моменты, написанные все тем же богатым языком:

Это ведь странно, когда бросаешь все, что имела, убегаешь, чтобы начать новую жизнь, и первым делом встречаешь мужчину, в котором будто сошлись все, кого любила раньше. Дора в самом деле любила высоких брюнетов с запавшими щеками и нездешними глазами. Такие парни часто смотрели сквозь нее так, будто прозревали за ее спиной Бога.

Что я могу сказать в завершение. Конечно, топовые блогеры не услышат меня, голос мой растворится в холодном вселенском эфире. Но. Вы крутые блогеры. Вы пьете крафтовое пиво — и пишите про пиво. Вы ходите в дорогие продуктовые магазины — и пишите про них. Выкладываете фотографии, снятые на телефон, про который тоже напишите. Фотографируя новый телефон с помощью старого. Про него вы уже написали. Пейте, ходите, снимайте. Не пишите романы. Не нужно. Злые люди могут в будущем показать ваши романы вашим же детям. Помните о судьбе Гарри.

Источник: сайт премии «Национальный бестселлер»