Вы здесь

Грустная память о лучшем

Стихи
Файл: Иконка пакета 06_kostin_gpol.zip (10.28 КБ)

Просто осень

И сырость, и прель, дымовые завесы,

И тиной висит паутина,

И льном расцветавший порядок небесный

Прикрыт небеленой холстиной.

 

И стол деревянный под небом осенним

Печален, и в трещинах влага.

В деревья попрятались бывшие тени,

И сизою стала бумага.

 

А стол опустел, отплывающий, бывший,

На нем одиноко и с краю —

В стекло арестованный кофе остывший

И мрачный, как бездна морская.

 

И заморосило, и воздух немеет,

Шепча все протяжней и глуше.

И стол все темнеет, а кофе светлеет,

Как грустная память о лучшем.

 

 

Дождь в июле

Не просто дождь — парящее сиянье

Живого ливня в середине дня.

Упорное, но тонкое дыханье

Набухшей зелени баюкает меня.

 

И я дышу, свободен от постоя,

Но от меня, не умывая рук,

Держа во рту колечко с бирюзою,

Уходит в лето предпоследний друг.

 

А свыше — то грохочет, то лопочет

Уставший гром — так сыплется крупа.

Проходит ветер — провода бормочут,

Деревья закипают, как толпа.

 

Так сорвана душа, как сорван голос

Бывает у певца, и в том беда,

Что не поет, но шепчет мне про совесть,

И сорвана, быть может, навсегда.

 

А под балконом, в пене, в блеске кружев

И пузырей, под колокольный звон

Прекрасная языческая лужа

Торжественно заполнила газон.

 

 

Юность. Вспоминая Фета

Луной был полон сад,

Но сад был этот — зимний,

И соловьи враскат

Не пели свои гимны.

 

Рояль был весь закрыт,

И был невидим даже,

И скуден был мой быт,

И сам я не отважен.

 

Невесть о чем мечтал,

Пихал поленья в печку

И что-то бормотал,

Не запаляя свечку.

 

А за окном гулял

Студеный громкий ветер.

Я счастлив был — не знал,

Зачем живу на свете.

 

 

Мои встречи с искусством в конце 1950-х годов

По радио ребенком цепким

Я слушал хор — он пел про то,

Что «я надену серу кепку

И осеннее пальто».

 

Отрекся я от пластилина,

«Мурзилку» я запрезирал,

И серу кепку в именины

Я от родителей желал.

 

Но — не случилось. Неповинны,

В тот исторический момент

Не отозвались магазины —

Был беден их ассортимент.

 

Недолго горевал ребенок,

Ведь вскоре хор провозгласил

Про «ох, люблю я макароны»,

И к серой кепке я остыл.

 

А серых липких макаронов

К нам привалило сто вагонов!

 

 

Степная судьба. Приметы

«Мальчиком был, забылся — и присел на порог.

Так и остался маленьким, дальше расти не мог».

«Просо варил, оступился, соль просыпал в огонь,

Свистнул костер, возмутился — язвы разъели ладонь».

«Нынче с зари подергивает мою левую бровь.

Время меня настегивает? Терпкая стынет кровь?

Будь начеку, к огорчению душу свою приготовь,

Если топорщится левая самостоятельно бровь».

«В мокрой степи за аалом синий дрожит огонек.

Видите? Перемещается вбок, на озерный восток,

И не спеша опускается в черную зыбь камыша.

Это моя догорает, гаснет моя душа».

 

 

Саяны. Зима

Там на морозе теплеет гранит,

А тишина звенит.

И дымом себя подает человек,

И дымом себя выдает человек,

И дымом летит в зенит.

Там камни дробят без молотка

Застывшие мускулы рек.

Там синие облака

И голубой снег.

Там близкое небо — хоть пальцем проткни,

И звезды светят в тебя.

Светись, но и помни: тебя они

Готовы принять, любя,

Когда, принимая в себя без слов

И холод, и свет, и Закон,

Ты вдруг понимаешь, в конце концов,

Условность твоих похорон.

100-летие «Сибирских огней»