Вы здесь

Когда болит голова

Рассказ
Файл: Иконка пакета 14_chuldum_kbg.zip (11.73 КБ)

Я могу сотворить ветер: распахнуть окна, отворить дверь и сидеть, прищурив глаза. Одно мгновение — и искусственный ветер начинает властвовать в комнате: вертеть флажки в разные стороны, щекотать мои реснички, бесцеремонно листать раскрытую книгу.

Я могу создать яркий свет: поднесу яркую лампу к больным глазам. А еще по дому люблю ходить босиком, включив во всех комнатах свет, а потом, выключив свет, гулять уже в темноте. Это от недостатка ярких ощущений в моей жизни.

Мне кажется, что я могу создать искусственный воздух. Нужно просто найти вентилятор, а еще лучше — кондиционер. Я даже умею делать искусственное дыхание, если не начну паниковать и истерить в этот момент. В искусственном дыхании нет ничего сложного, главное — не начать падать в обморок. И еще, тоже главное, нужно пострадавшего положить на спину, подложив какой-нибудь твердый предмет, твердую подушку, чтобы выпрямились воздухоносные пути и язык не закрывал входа в трахею. Это я сейчас показываю, какой могу быть умной и полезной. А на самом деле у меня был хороший учитель по ОБЖ, до сих пор помню, как хором, всем классом списывали у него на уроках.

Я умею притворяться мертвой, но вот сердце, зараза, никак не может остановиться, хотя бы на время.

Я могу создать рассказ, от которого людям в трудные минуты становится не так трудно.

Я могу написать статью о человеке, который не верил в правду, написанную в СМИ. Теперь верит.

Я думаю, что смогу создать книгу… написать, то есть. А может, и нет.

Многие люди думают, что я могу работать на двух работах и быть доброй, хорошей и доброй. Я не ошиблась, я умышленно написала два раза, так как все меня считают доброй и нераздражительной. Хочу извиниться сейчас перед теми людьми, кто знает, какой я гадкой и мелочной бываю в минуты сплошной и нескончаемой депрессии. Чертовски неудобно бывает перед этими людьми, когда начинаю по пустякам злиться, ничего поделать не могу, внутри меня живет маленький монстр, который питается моими эмоциями. Злыми эмоциями.

Одна добрая студентка с высокими моральными принципами считает, что я являюсь романтичной особой, сентиментальной особой, которая любит платонически так же, как и сердцем, душой и глазами. Ну а как не любить глазами симпатичного зеленоглазого мальчика, который имеет осанку жирафа и походку какой-нибудь грациозной косули?.. Мне говорят сейчас, что жираф и косуля — это, кажется, не очень красиво, а мне лень перечеркивать и переписывать. Человека вообще трудно описывать — ты либо его приукрасишь, либо не докрасишь. Человек не забор.

Как же не любить обонянием ничем не примечательного парня, проходящего мимо тебя по улице, и не уловить шлейфа аромата его мужского начала. Над такими людьми ореол какой-то, мимо них нельзя просто пройти и не вдохнуть всеми легкими и жабрами его сущность. Так и хочется, чтобы тебя «утонули» в этой сущности. В сущности, по-моему, я несу чушь.

Насчет моей романтичности несколько слов. Сегодня у нас, в глубоком центре континента Азия, стояла питерская погода. Питерская погода уникальна тем, что легко и просто снегу пойти в один момент с дождем при плюсовой температуре. Вот в этом случае я, должно быть, и правда, романтик… ни в каком месте не прогнивший. Я шла по улице с таким глупым видом и с такой довольной радостной улыбкой, что город, наверно, просто умирал от моей жалкой искренности.

Еще я считаю, что умею целиться. Это в цель, конечно, — а вы что подумали, читающие меня глаза?.. Целюсь точно в урну какой-нибудь бумажкой, потому что считаю себя сторонником организации «Гринпис», хотя у меня имеется натуральная меховая шапка, муфта, шуба… и были даже унты, — но идейно я за их принципы. Целюсь точно, когда хочу намеренно обидеть человека; ненамеренно обидеть могу только муху, если точно прицелюсь и убью ее. Насчет мух мне давно хотелось поговорить с каким-нибудь гринписовцем. Могу прицелиться, люблю целеустремленных людей. Они герои нашего времени.

Я могу быть другом… и я, возможно, хороший друг. Ну да, вроде как я — хороший друг. Я дружу с людьми, потому что, в отличие от других животных, у человека слово «дружба» что-то означает. Где бы и что бы было со мной, если бы не мои друзья. Они молодцы, мои друзья, и не потому, что они мои друзья, а потому что они хорошие люди. То, что они люди, не делает им чести, а вот то, что они хорошие люди — это здорово. А то, что они мои друзья, они об этом и не думают, некоторые из них погрязли в своих мышлениях настолько, что иногда спят и видят меня только во сне. Они дружат со мной во сне. О друзьях много чего могу наговорить, в основном это будет что-то искреннее.

Мне хочется, чтобы люди, вспоминая меня и представляя другим людям, указывали рядом прилагательное «искренняя» — мне бы очень этого хотелось.

А то, что я пишу опусы, и при этом нигде не печатаюсь, за исключением некоторых статей (это я обращаюсь к человеку, который на сцене один раз свалился), это еще не означает, что я не хочу печататься или я не могу печататься. Просто я об этом как-то не думала. Тут все, видишь как, донельзя просто.

«Ни слова о любви». Есть такой альбом. Песня есть, посвященная девушке. В ней говорится, что он будет лежать желтым листом на тротуаре, даже если небеса будут провожать пропащего, если за дверями вагона последнего обиду хоронить, уронить веру в весну, заплакать хрусталем… но быть ночью вдвоем.

Вот и все, кем я могу быть, стать — и хочу.

Последнее хочу: в детстве я хотела быть космонавтом.

 

P. S. Я болею всеми и всем, особенно мигренью… сейчас.

 

100-летие «Сибирских огней»