Колокола в поэзии Николая Клюева

Уникальным явлением отечественной поэзии является творчество Н.А. Клюева (1884-1937), создавшего неповторимый образ «преисполненной тайн и чудес» Руси. Российские и зарубежные исследователи увлечённо обсуждают нюансы биографии поэта, тайные смыслы его творений и озарений, многочисленные поэтические образы, в ряду которых не на последнем месте стоят колокола. Вологодские филологи подсчитали, что в поэтическом словаре их выдающегося земляка колокол упоминается 24 раза, занимая по частотности 274 место из 350, да и своё творчество в целом (наряду с некоторыми другими определениями) «певец олонецкой избы» называл именно этим словом1.
Тем не менее, тема колоколов и колокольного звона в поэзии Н.А. Клюева практически не изучена, хотя её и касался в своей статье «Колоколам есть имена» доктор технических наук А.К. Ганулич (г. Москва)2. Заглавием для его работы послужили строки из незавершённой поэмы «Песнь о великой матери», впервые опубликованной в журнале «Знамя» в 1991 г. В описании утра здесь фигурирует ангел, который
…Ковшик золотой
С румяной зарничною брагой
Подносит колоколу Благо,
Опосле Лебедю, Сиону.
По мнению поэта,
Для чистоты святого звона
Колоколам есть имена…
<…>
Качает Лебедя звонарь,
И мягко вздрагивает хмарь,
Как на карельских гуслях жилы —
То Лебедь-звон золотокрылый!
Он в перьях носит бубенцы,
Жалеек, дудочек ларцы,
А клюв и лапки из малины…
<…>
Сион же парусом спокойно
Из медной заводи своей,
Без зорких кормчих, якорей,
Выходит в океан небесный,
И, грудь напружа, льёт глаголы…
<…>
Во Благо клеплется к канону
Иль на отход души блаженной,
Чтоб гусем или чайкой пенной
Летела чистая к Николе…3
Характеризуя знаменитые российские колокола, не случайно названные собственными именами, Н.А. Клюев обнаруживает необычайную способность распознавания и изображения в немногих словах характерных особенностей их звона и, соответственно, предназначения. Без «звона святых колоколов» для поэта невозможен «акафист о былом», повествующий,
…Как жила Русь, молилась мать,
Умея скорби расшивать
Шелками сказок, ярью слов…4
В 1931 г. поэт был вынужден констатировать то, что предвидел четырнадцатью годами ранее, когда в стихотворении «Застольный сказ» предупреждал о намерении лютого «ворога» поразить его Родину в самое сердце:
Чтобы верба за иконой не цвела,
Не гудели на Руси колокола…5
Именно это и стало следствием цивилизационной катастрофы 1917 г., изменившей весь лад и строй русской жизни, неотъемлемой частью которой был колокольный звон. «Колокол на башне вечевой» звучал «во дни торжеств и бед народных» (М. Лермонтов), был излюбленным «персонажем» произведений фольклора. Колокольный звон, по народному поверью, отгонял нечистую силу. Он помогал заблудившимся путникам и мог служить точной приметой грядущего ненастья. Не случайно в «Пословицах русского народа» В.И. Даля, впервые изданных в 1862 г., зафиксирована примета: «Спасский колокол к дождю заговорил (Вят<ской> губ<ернии>, Слободск<ого> уезда, село Спасское; колокол его слышен в Слободском только при южном ветре)»6.
Колокола в поэзии Н.А. Клюева встречаются в самых различных контекстах.
Так,
Рыдает колокол усопший
Над прахом выветренных плит
в стихотворении «Поэт» (1909)7. «Тихозвонный белый скит» упомянут в произведении «Вы, белила-румяна мои..» (1909)8. «В тихом Угличе поют колокола» в «Сказе грядущем» (1917) 9.
Неотъемлемой частью творческого наследия Н.А. Клюева являются его прозаические произведения, которые, будучи собраны воедино, составили более 4000 страниц изданного в 2003 г. в Санкт-Петербурге тома10.
В 1922 г. поэт рассказал своему другу Н.И. Архипову страшный сон о торговцах человеческим мясом, который завершился тем, что «вдруг где-то далеко-далеко, в далях святорусских, ударил колокол. До трёх раз ударил. Заметались, засуетились по всем рядам собачьи рожи. А я перекрестился и говорю: “Господи, Иисусе Христе, спаси меня, грешного!.. Завтра Михайлов день, Архангела Огненного!..” Тут я и проснулся»11.
В «Бесовской басне про Есенина» (1924) автору «снилась… колокольная смерть. Будто кто-то злющий и головастый чугунным пестом в колокол ухнул (а колокол такой распрекрасный, валдайского литья, одушевлённого). Рыкнул колокол, аки лев, край от него в бездну низвергся, и грохот медный всю вселенную всколыхнул»12.
«Слушал Россию, какой она была 60 лет назад, — отметил поэт в 1925 г., — и про царя и про царицу слышал слова, каких ни в какой истории не пишут, про Достоевского и про Толстого — кровные повести, каких никто не слышал… удары Царя-колокола в грядущем…»13.
Образ Царь-колокола, отлитого в XVIII в. мастерами И.Ф. и М.И. Маториными, Н.А. Клюев считал одним из символов святой Руси. Не случайно ещё в 1919 г. в статье «Сдвинутый светильник» после риторического восклицания: «Неужто русский народ за тысячу лет православия лучше от этого не стал?», поэт сокрушался, что «напрасно и Царь-колокол отливали, и Исаакия в первопрестольном граде Санкт-Петербурхе на мужицких костях возвели»14.
Однако здесь, как показало время, поэт-провидец ошибся. И если Царь-колоколу никогда «заговорить» не суждено, то воспетые Н.А. Клюевым колокола вновь звенят по всей России, обещая ей грядущее воскресение.

г. Киров


ПРИМЕЧАНИЯ

1. См.: Клюевский сборник. Вып. 1. Вологда: Легия, 1999. С. 4, 111, 112.
2. Ганулич А.К. «Колоколам есть имена» // Вятский епархиальный вестник, .№ 1. — Киров, 1995. С. 4. Завершая статью, автор замечает: «Проведённый анализ одного из стихотворных произведений Н.А. Клюева позволяет сделать вывод о том, сколь близка и понятна была поэту колокольная тема».
3. Клюев Н.А. Сердце Единорога: Стихотворения и поэмы / Предисл. Н.Н. Скатова; вступ. ст. А.И. Михайлова; сост., подг. текста и примеч. В.П. Гарнина. — СПб.: Изд-во Российского Христианского гуманитарного института, 1999. С. 780-782.
4. Там же. С. 783.
5. Там же. С. 358.
6. Даль В.И. Пословицы русского народа: Сборник. В 2-х тт. Т. 2 / Послесл. В. Аникина. — М.: Худож. лит., 1984. С. 339. Комментируя эту фразу в одной из своих ранних (1904 г.) работ, этнограф Д.К. Зеленин приводит примету, сообщённую ему одним из жителей с. Митина Вятского уезда: «Если из с. Волкова слышен звон (8 вёрст), то будет дождь» (Зеленин Д.К. Народные присловья и анекдоты о русских жителях Вятской губернии. Этнографический и историко-литературный очерк // Зеленин Д.К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре. 1901 - 1913 / Вступ. ст. Н.И. Толстого; сост. А.Л. Топоркова; подг. текста Т.А. Агапкиной; коммент. Т.А. Агапкиной, Л.Н. Виноградовой и др. — М.: Индрик, 1994. С. 99.)
7. Клюев Н.А. Сердце Единорога. С. 116.
8. Там же. С. 119.
9. Там же. С. 360
10. Клюев Н.А. Словесное древо. Проза / Вступ. ст. А.И. Михайлова; сост., подг. текста и примеч. В.П. Гарнина. — СПб.: ООО «Издательство “Росток”», 2003.
11. Там же. С. 82.
12. Там же. С. 65.
13. Там же. С. 67.
14. Там же. С. 125.
Уникальным явлением отечественной поэзии является творчество Н.А. Клюева (1884-1937), создавшего неповторимый образ «преисполненной тайн и чудес» Руси. Российские и зарубежные исследователи увлечённо обсуждают нюансы биографии поэта, тайные смыслы его творений и озарений, многочисленные поэтические образы, в ряду которых не на последнем месте стоят колокола. Вологодские филологи подсчитали, что в поэтическом словаре их выдающегося земляка колокол упоминается 24 раза, занимая по частотности 274 место из 350, да и своё творчество в целом (наряду с некоторыми другими определениями) «певец олонецкой избы» называл именно этим словом1.
Тем не менее, тема колоколов и колокольного звона в поэзии Н.А. Клюева практически не изучена, хотя её и касался в своей статье «Колоколам есть имена» доктор технических наук А.К. Ганулич (г. Москва)2. Заглавием для его работы послужили строки из незавершённой поэмы «Песнь о великой матери», впервые опубликованной в журнале «Знамя» в 1991 г. В описании утра здесь фигурирует ангел, который
…Ковшик золотой
С румяной зарничною брагой
Подносит колоколу Благо,
Опосле Лебедю, Сиону.
По мнению поэта,
Для чистоты святого звона
Колоколам есть имена…
<…>
Качает Лебедя звонарь,
И мягко вздрагивает хмарь,
Как на карельских гуслях жилы —
То Лебедь-звон золотокрылый!
Он в перьях носит бубенцы,
Жалеек, дудочек ларцы,
А клюв и лапки из малины…
<…>
Сион же парусом спокойно
Из медной заводи своей,
Без зорких кормчих, якорей,
Выходит в океан небесный,
И, грудь напружа, льёт глаголы…
<…>
Во Благо клеплется к канону
Иль на отход души блаженной,
Чтоб гусем или чайкой пенной
Летела чистая к Николе…3
Характеризуя знаменитые российские колокола, не случайно названные собственными именами, Н.А. Клюев обнаруживает необычайную способность распознавания и изображения в немногих словах характерных особенностей их звона и, соответственно, предназначения. Без «звона святых колоколов» для поэта невозможен «акафист о былом», повествующий,
…Как жила Русь, молилась мать,
Умея скорби расшивать
Шелками сказок, ярью слов…4
В 1931 г. поэт был вынужден констатировать то, что предвидел четырнадцатью годами ранее, когда в стихотворении «Застольный сказ» предупреждал о намерении лютого «ворога» поразить его Родину в самое сердце:
Чтобы верба за иконой не цвела,
Не гудели на Руси колокола…5
Именно это и стало следствием цивилизационной катастрофы 1917 г., изменившей весь лад и строй русской жизни, неотъемлемой частью которой был колокольный звон. «Колокол на башне вечевой» звучал «во дни торжеств и бед народных» (М. Лермонтов), был излюбленным «персонажем» произведений фольклора. Колокольный звон, по народному поверью, отгонял нечистую силу. Он помогал заблудившимся путникам и мог служить точной приметой грядущего ненастья. Не случайно в «Пословицах русского народа» В.И. Даля, впервые изданных в 1862 г., зафиксирована примета: «Спасский колокол к дождю заговорил (Вят<ской> губ<ернии>, Слободск<ого> уезда, село Спасское; колокол его слышен в Слободском только при южном ветре)»6.
Колокола в поэзии Н.А. Клюева встречаются в самых различных контекстах.
Так,
Рыдает колокол усопший
Над прахом выветренных плит
в стихотворении «Поэт» (1909)7. «Тихозвонный белый скит» упомянут в произведении «Вы, белила-румяна мои..» (1909)8. «В тихом Угличе поют колокола» в «Сказе грядущем» (1917) 9.
Неотъемлемой частью творческого наследия Н.А. Клюева являются его прозаические произведения, которые, будучи собраны воедино, составили более 4000 страниц изданного в 2003 г. в Санкт-Петербурге тома10.
В 1922 г. поэт рассказал своему другу Н.И. Архипову страшный сон о торговцах человеческим мясом, который завершился тем, что «вдруг где-то далеко-далеко, в далях святорусских, ударил колокол. До трёх раз ударил. Заметались, засуетились по всем рядам собачьи рожи. А я перекрестился и говорю: “Господи, Иисусе Христе, спаси меня, грешного!.. Завтра Михайлов день, Архангела Огненного!..” Тут я и проснулся»11.
В «Бесовской басне про Есенина» (1924) автору «снилась… колокольная смерть. Будто кто-то злющий и головастый чугунным пестом в колокол ухнул (а колокол такой распрекрасный, валдайского литья, одушевлённого). Рыкнул колокол, аки лев, край от него в бездну низвергся, и грохот медный всю вселенную всколыхнул»12.
«Слушал Россию, какой она была 60 лет назад, — отметил поэт в 1925 г., — и про царя и про царицу слышал слова, каких ни в какой истории не пишут, про Достоевского и про Толстого — кровные повести, каких никто не слышал… удары Царя-колокола в грядущем…»13.
Образ Царь-колокола, отлитого в XVIII в. мастерами И.Ф. и М.И. Маториными, Н.А. Клюев считал одним из символов святой Руси. Не случайно ещё в 1919 г. в статье «Сдвинутый светильник» после риторического восклицания: «Неужто русский народ за тысячу лет православия лучше от этого не стал?», поэт сокрушался, что «напрасно и Царь-колокол отливали, и Исаакия в первопрестольном граде Санкт-Петербурхе на мужицких костях возвели»14.
Однако здесь, как показало время, поэт-провидец ошибся. И если Царь-колоколу никогда «заговорить» не суждено, то воспетые Н.А. Клюевым колокола вновь звенят по всей России, обещая ей грядущее воскресение.

г. Киров


ПРИМЕЧАНИЯ

1. См.: Клюевский сборник. Вып. 1. Вологда: Легия, 1999. С. 4, 111, 112.
2. Ганулич А.К. «Колоколам есть имена» // Вятский епархиальный вестник, .№ 1. — Киров, 1995. С. 4. Завершая статью, автор замечает: «Проведённый анализ одного из стихотворных произведений Н.А. Клюева позволяет сделать вывод о том, сколь близка и понятна была поэту колокольная тема».
3. Клюев Н.А. Сердце Единорога: Стихотворения и поэмы / Предисл. Н.Н. Скатова; вступ. ст. А.И. Михайлова; сост., подг. текста и примеч. В.П. Гарнина. — СПб.: Изд-во Российского Христианского гуманитарного института, 1999. С. 780-782.
4. Там же. С. 783.
5. Там же. С. 358.
6. Даль В.И. Пословицы русского народа: Сборник. В 2-х тт. Т. 2 / Послесл. В. Аникина. — М.: Худож. лит., 1984. С. 339. Комментируя эту фразу в одной из своих ранних (1904 г.) работ, этнограф Д.К. Зеленин приводит примету, сообщённую ему одним из жителей с. Митина Вятского уезда: «Если из с. Волкова слышен звон (8 вёрст), то будет дождь» (Зеленин Д.К. Народные присловья и анекдоты о русских жителях Вятской губернии. Этнографический и историко-литературный очерк // Зеленин Д.К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре. 1901 - 1913 / Вступ. ст. Н.И. Толстого; сост. А.Л. Топоркова; подг. текста Т.А. Агапкиной; коммент. Т.А. Агапкиной, Л.Н. Виноградовой и др. — М.: Индрик, 1994. С. 99.)
7. Клюев Н.А. Сердце Единорога. С. 116.
8. Там же. С. 119.
9. Там же. С. 360
10. Клюев Н.А. Словесное древо. Проза / Вступ. ст. А.И. Михайлова; сост., подг. текста и примеч. В.П. Гарнина. — СПб.: ООО «Издательство “Росток”», 2003.
11. Там же. С. 82.
12. Там же. С. 65.
13. Там же. С. 67.
14. Там же. С. 125.