Владимир Седых. Таксаторы и Бичи. Первооткрыватели сибирской тайги. — Новосибирск, 2012

БЕЗ ПАФОСА И РОМАНТИКИ

Автор этой книги — доктор биологических наук, работает в Институте леса имени В. Н. Сукачева СО РАН. Более полувека назад судьба и диплом выпускника лесного факультета Харьковского сельскохозяйственного института привели его в сибирскую тайгу. Об экспедиционных буднях, о поучительных случаях, о ярких человеческих типах рассказывает он в своей книге, состоящей из небольших очерков.

Если о геологах, например, написано немало книг, снято фильмов, сложено песен, то кто знает о таксаторах? Однако «зеленое море тайги» осваивали в первую очередь они. Нередко случалось, что в отдаленном районе экспедиции таксаторов, геологов и геофизиков работали рядом, помогали друг другу.

Кстати говоря, геолог, как и геофизик, — профессии сравнительно молодые, а вот за таксаторами, ведущими описание и учет леса, — вековая традиция, еще с петровских времен. Даже язык хранит это отличие. Без труда можно уловить нотки некоторого превосходства в следующих строчках автора: «Таксаторы, в отличие от геологов, пионеров, туристов, зеков, свое временное поселение называют не лагерем, а табором».

Хорошее слово, не безлико-стандартное, в нем читается вечное кочевье, тепло очага под крышей неба... Особенно приятно его встретить в сухой инструкции или пунктах строгого приказа.

Ну, а почему в заглавие вынесены также и «Бичи»? Да еще с большой буквы? Видимо, потому, что «Бичи» — это целое явление, это особая сила, без которой освоение таежных богатств просто невозможно. Как правило, это люди, закаленные лагерными «общими работами», и только они, а не «комсомольцы-романтики», убежден автор, способны были справиться с ежедневным изнурительным трудом при самом скромном устройстве быта, вдали от цивилизации, среди таежного гнуса и прочих напастей. Но это не только эффективная и безотказная рабочая сила — это особый мир, в который надо вступать с осторожностью.

В начале книги автор приводит целый свод правил под заглавием «Инструкция. Как комфортно жить в тайге». И в нем, наряду с советом выбирать место для ночевки «сухое, высокое и с хорошим обзором», содержится также следующий пункт:

«Бичей никогда не учи, как жить, лучше вникай в их жизнь. Слушай их и присматривайся к ним. Без усилий пройдешь еще один курс университета жизни, и это пойдет тебе только на пользу. Ты станешь намного умнее».

Перед нами проходит целая галерея бичей: оригиналов, простодушных, себе на уме. Однако ни один из них не объясняется притчами или афоризмами, не сыплет вековой мудростью. Почему же тогда общение с ними приравнивается к университету?

У них у всех есть общая черта: наличие «принципов», большей частью странных, но неколебимых. В общем — трудный в обработке материал, пилить — только зубья сломаешь. В этом они сродни всему в тайге: нельзя переупрямить огонь или горную реку, но огонь тебя обогреет, а река доставит в нужное место, если знать их характер. Равнозначно это университетскому курсу или нет, но умение выстроить отношения в немногочисленном коллективе вдали от «большой земли» значительно важнее, чем правильное обустройство табора.

В чем же главный сюжет внешне лишенной сквозного сюжета книги? Конечно, каждая из рассказанных таежных бывальщин занимательна сама по себе, но, кроме того, мы следим за превращениями, которые происходят с самим рассказчиком. Вот он стажер, не понимающий, зачем его наставник позволил двоим бичам прилюдно подраться, и вообще не понимающий большинства его методов (очерк «День святого Владимира»). Вот он — растерянный, готовый впасть в истерику на первом самостоятельном «заходе» в тайгу (очерк «Крещение»). А вот, всего лишь через два-три сезона, он уже матерый руководитель таксаторского отряда, способный решительно поставить на место значительно более взрослого коллегу, мало того — отца начальника экспедиции (очерк «Тайга-хозяин»).

Отдельно следует сказать об иллюстрациях в книге. Начинается она роскошным пейзажным рядом: красоты, буйство красок. Но это первый, поверхностный взгляд на тайгу, та самая романтика, которой автор советует не увлекаться. Дальше, как и положено, идут черно-белые будни. В которых обаяния еще больше: вот пес лежит на носу лодки, кругом река, и он законно отдыхает; вот двор, заваленный экспедиционным добром, все типовое, но опытный взгляд ищет самое лучшее; а вот дощатый стол, палатка и... микроскоп посреди тайги.

Происхождение всего этого богатства простое — автор не расставался в экспедиции с фотоаппаратом. Если мы вспомним, что в те времена фотограф вручную проматывал пленку, устанавливал диафрагму, наводил на резкость, а главное — должен был аккуратно хранить как чистые, так и отснятые кассеты, если представим, сколько это весило и занимало места... В уже упомянутой «Инструкции...» содержится перечисление всего, что обязан иметь при себе таежник. Про фотоаппарат там ни слова, зато чуть позже уточняется, что весит рюкзак со всем необходимым 17—20 кг и ездит на плечах хозяина он сотни верст. Увлечение Владимира Седых обошлось ему в немало тонно-километров, но зато теперь мы можем «один раз увидеть».

Как во всякой хорошей книге, каждый читатель найдет здесь что-то лично себе адресованное. И пусть вы даже уверены, что вам никогда не пригодится умение не потеряться в лесу, провести моторку через пороги, употреблять неразбавленный спирт посредством «салазок», в вас все равно откликнется, например, более универсальное правило (можете заменить слово «тайга» на то, что вам географически ближе):

«Жизнь в тайге отравляют только скучные люди и маменькины сынки. Без подначки и юмора не будет мира, и конфликты будут неизбежны».

Михаил КОСАРЕВ