Астраханцев А. И. Портреты. Красноярск. ХХ век. — Красноярск, ИПЦ «КаСС», 2011

Героев портретов, представленных известным красноярским писателем А. Астраханцевым, можно смело назвать «чудиками». Наряду с «чалдонами» это слово теперь все настойчивее просится в синонимы к обозначению сибиряков, их могучих энергически, живых, но и весьма противоречивых характеров. И даже В. Астафьев, которым книга открывается, попадает у А. Астраханцева в эту портретную галерею как имеющий сразу четыре «личины» — «карнавальные маски», не позволяющие до конца осмыслить личность этого писателя. Однако не зря автор книги назвал свои очерки «портретами»: заимствованный из живописи, этот жанр позволяет автору не просто описывать своих земляков-красноярцев, а живописать. Без утайки, без спрямляющей тенденциозности, чтобы все было на виду, как в настоящем портрете. Портретным здесь становится все, даже язык формулировок. Когда автор говорит, например, об А. Поздееве, как о человеке с «великой душой, с мощной харизмой и титанической волей», или когда рассказывает — вполне очерковым стилем — о В. Головине, К. Плахотном, И. Кузнецове и «рабочих-книжниках».
Тем не менее вторая часть книги явно контрастирует с первой, где личности крупнее, ярче, чудаковатее. Там есть, например, «генератор идей самых неожиданных и фантастических» начальник «Геофизики» Г. Игнатов, предложивший однажды автору отправиться в кругосветное путешествие или в безденежном начале 90-х гг. давать концерты (песни и стихи) в ресторанах. А на звание чемпиона по неординарности мог бы претендовать В. Брытков по прозвищу Бормота — самодеятельный философ и педагог, лучший друг всех тех, кто хоть чем-нибудь интересен и оригинален. Тогда как во второй части герои градусом ниже. Такие, как увлекшийся на склоне лет акварельной живописью и коммунизмом поэт З. Яхнин, грешивший по молодости случайными половыми связями крупный хозяйственный и партийный деятель О. Шенин, в остальном «в общем-то красивый и хороший человек». Исключение составляет невероятно дерзкий «правозащитник Клепачев», пославший однажды самого А. Лебедя, тогдашнего красноярского губернатора, на три буквы. Но не надо забывать и еще об одном, не менее крупном «портрете» — самого автора, А. Астраханцева, по сути, рассказавшего нам свою биографию и свои «чудачества» (например, об «экспроприации» казенных цветов для будущей картины А. Поздеева) по ходу книги. Конечно, непреднамеренно: в ностальгии по «искрометно индивидуальным, неповторимым характерам» людей советского, казалось бы, такого убого времени, автор вправе и проговориться о себе как главный рассказчик и «портретист». Есть, впрочем, в книге и «литература»: стихи художника В. Капелько и «столбиста» А. Ферапонтова, очерки (жутковатые!) Г. Игнатова и два рассказа самого А. Астраханцева.