За журнальными полями

Анатолий Байбородин

Стихия русского народного языка

Слово о Галине Афанасьевой-Медведевой

«Выскажу убеждение своё прямо: словесная речь человека — это дар Божий, откровение: доколе человек живёт в простоте душевной, доколе у него ум за разум не зашёл, она проста, пряма и СИЛЬНА; по мере раздора сердца и думки, когда человек заумничается, речь эта принимает более искусственную постройку, в общежитии пошлеет, а в научном круге получает особое, условное значение».

Владимир Даль.

В нынешнем году Галина Витальевна Афанасьева-Медведева удостоилась высокой награды — Государственная премия Российской Федерации, которую вручил Президент России Владимир Владимирович Путин с поклонным словом. В российском гуманитарном мире — среди историков, филологов, этнографов, фольклористов и писателей — да и в читающем народе по поводу премии мнение единодушное: «Словарь говоров русских старожилов Байкальской Сибири» в 20 томах¹ не просто заслуживает Государственной премии, но по великому тридцатилетнему напряженному труду даже и превосходит награду.

Мне повезло: я прожил детство и юность в селе и в деревне, за сотни верст от города, в озерном, лесостепном забайкальском глухоманном краю, еще не загубленном технократами; потом несколько лет самоуком изучал сочинения писателей-народоведов, среди коих светочи отечественной словесности, коих дотошные русские книгочеи открывали после долго забвения: Александр Афанасьев, не только собравший русские народные сказки, в волшебный мир которых мы погружаемся раньше, чем в жизнь, но и создавший гениальный труд «Поэтические воззрения славян на...

В селе Бахта Туруханского района Красноярского края начал работать уникальный музей таежного промысла. Его основатель, известный писатель Михаил Тарковский, рассказал «Сибирским огням» о том, как создавался музей, о самых затейливых охотничьих технологиях и о талантах, разбуженных в енисейской тайге.

— Михаил Александрович, когда у вас родилась идея создания музея таежного промысла?

— Я мечтал о таком музее еще с 80-х годов, когда был штатным охотником в Бахте. Меня восхищало могущество опытного промысловика, который своими руками полностью обеспечивает себя снаряжением и способен создать вокруг себя собственный мир незаменимых вещей: долбленую лодку, камусные лыжи, берестяные туеса и поплавки, кожаные бродни, лабазы всевозможных конструкций, начиная от одноногих и двуногих на дереве и кончая железной бочкой. Кто не знает, лабаз — это укрытие, способное предохранить продукты от таежных обитателей, и прежде всего от медвежьих посягательств… А лыжи, оклеенные камусом (шкурой с ног оленя или лося), не катятся назад — не дает ворс, лежащий в сторону пятки. На пересеченной местности это огромное удобство. В тепло на них не налипает снег, сами деревяшки под камусом лучше сохраняются, к тому же камус «натягивает» лыжи, придает им дополнительную прочность и гибкость.

Я учился у старших товарищей, собирал знания, подсматривал умения, записывал советы. Но прошло лет пятнадцать, и началась настоящая техническая революция, постепенная, но неотвратимая. Резиновые калоши стали заменять кожаные бродни, синтетические куртки — традиционные азямы из сукна, и замаячили даже пластиковые...

О традиционном постмодернизме Виктора Пелевина и о его новой книге «Непобедимое солнце» – в очередном эссе новосибирского прозаика Володи Злобина.

Книги Пелевина, вот уже семь лет подряд провожающие лето, являются единственным скрепляющим литсобытием современной России. Ни размеренность книжных ярмарок, ни пьедесталы премий не имеют того объединяющего значения, охватывающего читающих и почти не читающих, круг литературный и круг иной, чем ещё одно иллюзионистское видение Пелевина. Вне его есть только междусобойчики — от тех, кто прилепился к толстякам, до тех, кто прогрессирует в «Телеграме», а Пелевин давно уже скрепляет ещё пишущих и ещё читающих — от ненавистников своих до обожателей — и тем доказывает что-то не вполне даже литературное. Собственно, что должен был сделать главный русский постмодернист? Создать иерархию, проковать смысл, явить событийность, стать нарицанием, отделить верх от низа, соединить и сплотить, чётко выявить объект, предмет и структуру — то есть сделать что-то определённо не постмодернистское. Так оно и вышло. Иначе и быть не могло.

Новый роман Пелевина называется «Непобедимое солнце» и повествует о видимой части вселенского проектора — чёрном камне Элагабала, с помощью которого можно окончить или продлить материальный мир. На пути к этому камню тридцатилетняя блондинка Саша Орлова повстречается с главными трендами 2020 года — снова безликими разговорными персонажами — и, через ряд семантических кидков, будет поставлена перед вполне человеческим выбором, который и совершит. Повествование своевременно разрастётся до римских императоров,...

Почему нужно ездить на форумы молодых писателей и печататься в «умирающих площадках формата XVIII века» – литературных журналах. «Сибирские огни» публикуют интервью Константина Гришина (Барнаул) с известным сетевым автором Стефанией Даниловой (Санкт-Петербург).

— Есть сообщества, в которых определение «сетевой поэт» звучит как ругательство. Почему? Мало кто унижает филателистов, нумизматов, кактусоводов. А вот облить грязью девушку, которая гастролирует по стране, считается хорошим тоном.

— На мой взгляд, здесь присутствуют как стереотипы минувших эпох, так и патриархальные установки. Как это так — девушка не заводит семью в двадцать пять лет, а балуется какой-то непонятной ерундой? Отмечу, что наличие семьи и даже детей не спасает от кривых языков. Гастроли не считаются в уме большинства чем-то серьезным и всамделишным. Раз не Пугачева, не Земфира, не Сурганова, то и не лезь на сцену — можно услышать от людей, которые наверняка не читали, как проходила гастрольная юность этих женщин и что это ни разу не было легко, а аншлаги появились не сразу. Однако, если человек доволен своей жизнью, ему в голову не придет обливать грязью других, как бы нестандартно они ни выбирали жить.

— Вы долгое время не печатались в литературных журналах, но за последний год появилось несколько заметных публикаций. Зачем вам умирающие площадки формата XVIII века?

— Моя подруга Таня Репина предлагала мне подать подборку еще в 2013 году, но я почему-то этого не сделала, у меня была сильная неуверенность в себе, которую было легче заглушить сетевым успехом. Я не могу назвать Сеть «путем...