Вы здесь

Место для маневра

Стихи
Файл: Иконка пакета 09_altyxova_mdm.zip (10.57 КБ)

* * *

усмири

наши атомы

боже

мы не то чтобы спорим с тобой

но ускорить сумеем, похоже,

появление парня с трубой:

 

в чем-то белом, как ветер над бором,

как пылающий метеорит;

в чем-то синем, как пламя, в котором

все, что мы разлюбили, сгорит,

 

разлетится на гидро и окси

(говорили — гори все огнем).

впрочем, если не сложится, отче,

я еще попрошу об одном:

 

в день, когда из горящего шара

развернется пожар мировой, —

чтобы за руку я не держала

никого

никого

никого

 

* * *

Для дежурства — больно рано!

Не сварлива, не стара,

Варит кофе Мариванна —

Процедурная сестра.

 

Словно воины саванны,

Кофе черен, кофе дик;

Разливается нирвана

В Мариванниной груди,

 

Что вздыхает под халатом,

От томленья горяча.

Ходит ветер по палатам,

Будит юного врача,

 

И ворчит за шторкой рваной

Кофеварка на окне,

В тайной страсти Мариванны

Неповинная вполне.

 

* * *

Настраивается на нерест

лосось, расстроенный немного.

На бок лоснящийся, ощерясь,

нацеливается минога.

 

Неслышно пение прилива,

и нерша спущена с вершины.

Творение несправедливо,

но этим самым совершенно:

 

ведь, независимо от веры,

в любом подрагиваньи нерва

Творец, ревнующий о твари,

отыщет место для маневра —

 

и рвутся ивовые прутья,

и крови не находят губы;

икра горит, ликует рыба

и умирает в одночасье.

 

* * *

Я стою на пустом перроне —

Электрички наперечет.

Белый ангел меня не тронет,

И поморщится черный черт,

 

Поглядев на мою поклажу

(Почитай, почти ничего).

Я стою, по загривку глажу

Пса бродячего, ничьего,

 

На краю, у кривого знака.

И покуда на том краю

За душою моей «собака»

Не заявится — я стою,

 

Далека от любви и смерти,

Размноженья и дележа,

На железобетонной тверди,

Никому не принадлежа.

 

* * *

Отчизна в чаду октября

Охвачена пламенем синим.

Рассеян огонь по осинам;

Двойным отраженьем горя,

 

Большие озера лежат —

И прежнего мира не жалко:

Ложится в ладонь зажигалка,

И можно на кнопку нажать

 

И новую ноту внести

В симфонию уничтоженья:

Но зрение все же блаженней

И больше движенья вместит,

 

Поэтому удалено

Оно от участия в деле;

И три опаленные ели

Следят безучастно за мной.

 

* * *

На берегу найти непросто

пустое место.

Лежит распластанная Хоста,

за ней Мацеста.

 

На лежаках, забытых между

водой и пляжем,

разложим лишнюю одежду

и сами ляжем.

 

Пускай июль летит над нами

неутомимо,

бежит волна за валунами —

но мимо, мимо,

 

и тень отпущенного змея

на наши лица

ложится, тоже не умея

остановиться.

 

* * *

иди сюда моя хорошая

иди пожалуйста скорее

летит побелочное крошево

с моей чугунной батареи

 

мой мир назавтра обесценится

рассыплется известкой брызжа

иди сюда моя бессонница

садись поближе,

 

смотри: вот занавеска тканая,

за ней завеса дождевая

потрогай за руку рука моя

почти живая

 

и мне довериться не боязно

необъяснимому родству

 

и

 

какая разница кого из нас

не существует

 

Часовня

Когда она очнулась тут,

на перекрестке, то

была одна — и как растут,

ей не сказал никто.

 

Росли деревья — но она

не выросла совсем.

Младенчески удивлена,

за всем, за всем, за всем

 

следит, сощурившись, пока

из сонной полутьмы

идут холмы, идет река,

идут большие облака

и маленькие мы.

 

* * *

Наливное яблочко оборви

на тропе, укрытой сырой травой.

До любви ли, Господи, до любви?

Во саду ли, во

 

огороде — городу вопреки —

подрастают яблоньки в облака.

До тоски ли, Господи? Да тоски

никакой, пока

 

прорастают августовские дни

голубым наливом да лебедой.

Огради нас, Господи, сохрани,

сохрани нас до

 

листопада — ливня — прямых дорог —

перебоев ритма — пока поём —

до последней паузы между строк

во саду Своем.

100-летие «Сибирских огней»