Вы здесь

Прощанье с веком

Мустай КАРИМ
Мустай КАРИМ


ПРОЩАНЬЕ С ВЕКОМ


* * *

Без тебя над миром — пустота, ведь земля без неба — сирота.
Ты сейчас — не призрак и не явь, ты лишь грёза ясная моя.

Изогнулись лунные лучи… Света белолобые мячи
Тихо докатились до груди. Ты их прежней негой награди.

Сон слетел и снова упорхнул, в ясный холод полночь обернул,
Покачнулась полная луна, млечными щедротами полна.

И куда я шёл, и для чего? Прошлого достанет одного,
Чтобы то, что на сердце легло, снова обрело твоё тепло.


* * *

Увы, я сам себе не нужен.
Дела безрадостны, дружище,
Вольно спрошать пути бродягу,
В ночи попавшего в буран.

Увы, я сам себе не нужен.
Ещё быть может, нужен сыну,
Он в долгой-долгой этой жизни
Мне был опорою души.

Увы, в себе не вижу смысла.
Тщета томит, печалит слава.
Навряд, сородичи-башкиры,
И вам я нужен до сих пор.

Увы, не нужен сам себе я.
А для других — какая польза?
Уже при жизни не услышу:
— Мне нужен этот человек!..
* * *

Письмо тебе длинное-длинное
         Я всё ещё собираюсь,
                  писать я всё собираюсь,
                           но так и не соберусь…

Я сделался сентиментален,
         боюсь закапать бумагу,
                  боюсь и слов неуклюжих,
себя боюсь.

Не знаю… не слажу с этим,
         письма, наверно, не выйдет.
                  Но ни раздраженья, ни злости
                           на возраст и на судьбу.

Одно огорчает — больше
         не видеть мне смех желанный
                  в глазах твоих после подарка —
                           колечка или цветка…



ПРОЩАНЬЕ С ВЕКОМ

Ты куролесил, как шайтан,
Ты небо сверг.
Уже прощай и нас прости,
Великий век.

Ты был — Отечество и боль,
И оберег.
Прости-прощай, за всё прости,
Жестокий век.

Мы вслед за бесами во тьму
Стремили бег,
Ты бунт воздвигнул до небес
И человек…

Ты век святой, я твой, ты мой,
Огонь и снег,
Ты хищен, ты и милосерд,
Кровавый век.

Ни на тебя, ни на себя
Обиды нет:
Навек твоя, на век моя
Вся сотня лет.


НАСТАВЛЕНИЕ СЕБЕ

Стойким будь, мой дух, и жёсткой — выя!
Тишь да гладь, а буря миновала…

Долго были влажными ресницы
И, казалось, слёз не осушить.
Но сегодня высохли ресницы,
Лишь роса на хвое и травинках.
Коль меня Надежда не оставит,
Половинки дней соединю.

Вновь прибудут, как вода в колодце,
Силы, если заново смогу я
Перебраться через милый Идель
И ступить на берег, и припасть
К золотой земле усталым сердцем,
Прошептав: «Живи, Башкортостан»…



ПАМЯТИ РАУЗЫ

Кто крохотною бабочкой была
И украшала жизнь своим порханьем,   
Уже не станет тенью неприметной —
В божественном саду среди цветов
Она вздохнёт…



* * *

В горах Кавказа, говорят, бураны,
Друзей могилы снегом замело.
Кайсын, Расул! Кругом белым-бело,
И я вас поминаю непрестанно.

Один мне старший брат, другой — младшой.
Я между вами, я посередине,
В метельной, в обезлюдевшей пустыне
Я к вам тянусь заплаканной душой.

Кавказ сейчас далёк. Я не смогу
Дойти туда. Но есть на самом деле
И мне удел — с любимой близ Идели
Есть место на высоком берегу.

Она зовёт к себе, она зовёт.
А снег метёт, повсюду снег метёт…

перевод с башкирского
Владимира Берязева
100-летие «Сибирских огней»